===> Обитель Ангелов (Гостиная)
- Брат, - двери тихо открылись и туда вошли двое, верее один вампир, держащий на руках второго, - ты бы мог меня уже поставить на пол. Правда.
Сова интенсивно покивал головой, как бы в подтверждение своих слов.
- Мы уже в моей спальне, и, если ты устал, то можешь ложиться спать. Мне же нужно пойти в лабораторию и привести туда Итана для экспер… для очередного урока. У меня складывается ощущение, что ученик забыл обо всем, кроме желторото Бель Морт.
Некромант уставился бирюзовыми глазами на брата.
- Ты меня поставишь или нет?

- Хорошо, брат мой, я послушаю твоего совета и сегодня Итана не буду "трогать", - Сова улыбнулся и довольно зажмурился, наслаждаясь тем, как брат расплетает его волосы. – А на счет красоты, ты приврал. В отличие от Бель, Каин не даровал мне красоты, у тебя же он забрал лицо. – Перевернулся на бок лицом к Раниэлю. – Как долго ты скрываешь его? Годами? Веками? Тысячелетиями? Я довольствуюсь тем, что у меня есть, - провел ладонью Крадущегося по своей щеке, - ты же и этого себе позволить не можешь. – Внимательно проследил за чужим взглядом. – За то у тебя есть я. Кто-то не может похвастаться и этим.
"Вот где нарциссизм, брат".
Улыбка.
- Бель стали беспомощными куклами, о Кхатанг все забыли, Асванг покрылись тысячелетней пылью, как и полки с бесценными книгами, хранящимися в их Библиотеке. Вергши стали изгоями, Рыцари крови потеряли всяческое доверие и подозреваются в любой новопоявившейся заразе. А Лесанг… половина живущих в этом мире хочет свергнуть Правящих, вторая воспользоваться и поживиться за их счет.
Некромант замолчал, глаза из бирюзовых стали травянисто-зелеными. Положив под щеку сложенные вместе ладони, он посмотрел куда-то сквозь Раниэля.
- Согрей меня.

"Шепот молитвы в каменных стенах,
Лезвие бритвы на тонких венах,
Счастья на утро, горе под вечер,
Все так странно и вечно.

Пусть это будет зваться любовью
Самой нелепой, самой земною.
Пусть это будет яростным зноем.
Зноем, сжигающим все".

Ва протестующее вскинул руками, чтобы оттолкнуть от себя Раниэля, но уже в следующий миг его прижимал к себе Сова.
"Нытикам пора спать…"
- Что же ты делаешь, Раниэль? – Некромант довольно улыбнулся, словно кот только что заглотивший канарейку. – Бедный Ва себе такого не простит. Какая у него там уже по счету измена Императору? Не жаль тебе его? Он ведь после так мучиться будет.
Таламар оскалился, будто глядя не на своего брата, но на свою вторую часть. Тут же его лицо изменилось, глаза сфокусировались на губах Раниэля, которые тут же приблизились и подарили ему поцелуй.

Закрой глаза, коснись меня
Ты пахнешь соблазном и медом
Исчезнет грязь осколков дня
Ударит в гонг природа
Крадется ночь как черный зверь
Вибрирует в лунном свечении
Скребется в дверь, стучит в окно
Ей холодно одной
Холодно одной
Лаская ночь, коснись меня
Имя тебе - искушение

Дай мне!
Больше, чем просто любовь
Дай мне!
Больше, чем страсть,
Что проходит словно боль
Я сгорю в огне
Сгорю в тебе, пускай
Я могу стать пеплом
Лишь познав твой рай...

Пальцы поглаживали спину Крадущегося, аккуратно процарапывая рубашку когтями. Сова не сомневался – после ее можно просто выбросить. Однако то, как жмурился и порывисто выдыхал близнец, ему безумно нравилось, и останавливаться не было уже никакого желания.
- Ты хочешь позаигрывать со мной или раздразнить? А может чего-то большего? – Снова хищная улыбка. – Но Ва… - наигранно обеспокоенный взгляд, - бедняжка может и обидеться.

Отредактировано Ва (2009-01-09 23:27:26)

Принимая ласки брата, Сова ласково гладил его по плечам, незаметно для него контролируя направление движений.
"Он… очень опытный и умелый, но все же моя руководящая рука здесь очень кстати".
Поцелуи вызывают легкий стон. Его язык обследует, кажется, все тело, нежно лаская гладкую кожу. И некромант уже не понимает, кружится ли пространство вокруг него из-за проклятия таламарского безумия, или всему виной будоражащие действия брата? Он не успевает заметить, каким образом оказывается без одежды. Раниэль целует каждый дюйм его кожи, а его пальцы бегают по шее, груди, животу - это вызывает сладкую дрожь, спускаются на бедра, гладят их.
Таламар понимает (или не понимает), что стонет в голос, выгибаясь ему навстречу. Он нежно облизывает соски, а затем слегка прикусывает, от чего Сову пробивает, словно электрическим током. Прижимаясь к нему сильнее, он чувствует своим бедром его напряженную плоть через ткань брюк. Материя между ними дико возбуждает.
Снова близнец впивается в рот Совы, будто пытаясь высосать душу. Разведя ноги в стороны, некромант обхватывает его талию, от этого он стонет и переходит к более решительным действиям. На несколько мгновений он отрывается от губ, возясь с одеждой смазкой и самим некромантом. Тот наблюдает за его действиями затуманенным взглядом, и в голову закрадывается тревожная мысль, принадлежащая уже не ему, но Ва: «Что я делаю?! Нет!». Но его быстро затыкают и подавляют. "Все потом, дорогой Ва, спи".
Вампир вскрикнул, чувствуя, как брат с силой входит в него на всю длину. Теперь он двигается резко, порывисто, доводя его до изнеможения.
Чувствуя, что сейчас его накроет с головой волной оргазма, Сова прижался к близнецу, шепча ему на ухо пересохшими губами:
- Будь рядом. Я не хочу терять тебя еще две тысячи лет. Обещай мне, что не позволишь Ва связаться с Вантаселем…